РАЗУМ И ЧУВСТВО. Работы Никиты Алексеева разных лет

В 1970-1980-е годы Никита Алексеев участвовал во многих значимых событиях московского художественного подполья. Показывал свои работы на первой разрешенной выставке авангардного искусства, которая прошла в 1974 году на окраине Москвы, на открытом воздухе. Стоял у истоков московской концептуальной школы и был одним из создателей важнейшей для этого движения группы «Коллективные действия».
Впоследствии Алексеев – не только один из первых «нью-вейверов» России, но и с 1982 по 1984 годы владелец первой в Советском Союзе неофициальной галереи APTART: он предоставил свою однокомнатную квартиру для радикальной художественной молодежи и тем самым помог сложиться новому художественному течению. Во времена перестройки художник активно конструировал образ свободной молодежной культуры, объединяющей все виды искусств – от поэзии и визуального искусства до рок-музыки и кино.
В 1987 году Алексеев переехал в Париж, где, лишенный привычного круга общения, обрел что-то вроде монастырского уединения в новой (и чужой) для себя социальной и художественной среде. Именно «парижский период» отмечен окончательным складыванием его персонального стиля, возникновением исключительно индивидуального круга сюжетов и формальных приемов.
Вскоре после возвращения в Россию в 1993 году, уже в статусе признанного классика современного русского искусства, Никита оставил художественные опыты ради журналистики. Но в начале 2000-х вернулся на московскую художественную сцену с неожиданными для ветерана-концептуалиста изысканными лирическими рисунками и картинами.
В 2021 году Никита ушёл из жизни, оставив обширное наследие, значение которого ещё предстоит осмыслить и оценить.
Делать выставку Никиты без него самого невероятно трудно и ответственно. При жизни художник всегда сам создавал экспозиции. Это никогда не были просто выставки, это были эфемерные, эмоционально вибрирующие среды, в которых действовала не стихия уплотненной формы или эпическая магия голливудских спецэффектов, а легкое дыхание поэтической метафоры.
Экзистенциально и профессионально метод художника един: говорить тихо, быть незаметным, исчезать ровно в тот момент, когда возникает угроза оказаться в эпицентре мейнстрима, в средоточии художественной моды. Очевидный эскапизм как основа эстетической тактики базируется на желании художника предоставить тем, кому интересно смотреть и понимать, возможность пробежать по хрупкому льду прозрачного поэтического текста. И эта поэзия выстроена не по романтическим законам свободной авторской воли, а по по жестким правилам разного рода ограничений – медиальных, сюжетных, методологических.
Приключения ума, где разум сдерживает потоки сентиментально окрашенных впечатлений, в полной мере присутствуют в фрагментарно представленных в галерее Ираги живописных и графических сериях. В серии «Виды Заречья» (2009) за камерными реалистическими пейзажами скрывается тщательно прописанный ландшафт выдуманной страны, где мечтал бы жить автор. «Московские ночи» (2011) с их гораздо более сдержанной пластикой наполнены дневниковыми заметками, сохраненными чутким к повседневности сознанием. Детально прописанные камни, лежащие на цветных клетчатых скатертях, на самом деле не упражнение в виртуозности рисунка, а строгий каталог взаимодействий цвета. В каждой линии работ есть взаимное сопротивление, обоюдный контроль чувства и разума, которые позволяли художнику выявлять смысловые узлы, требующие подробной дешифровки
Визуальный мир Никиты Алексеева – смешной и бесшабашный, но одновременно строгий и каноничный. И уровни смысловых переплетений, вшитых в ткань авторского повествования, неисчислимы и читаются только тогда, когда мы понимаем, что искусство это «не ремесло, не религия, не политика, не наука». И вспоминаем слова Александра Пушкина: «Поэзия, прости Господи, должна быть глуповата».

Cаша Обухова,
куратор архивной коллекции Музея “Гараж”